Два товарища. Часть 2

Продолжение рассказа "Два товарища". Автор: Захар Ясень

Два товарища. Часть 2 из 3.

- Еще пара нищебродов! Один даже без рюкзака. – услышал Леший над ухом чей-то до боли знакомый хриплый голос.
- Да ладно, Ганс, до кучи пойдет, автоматы то у них нормальные – заржал второй бандит.
И тут Леший вспомнил. Вспомнил и этот голос, и того, кого звали Гансом. Это был главарь бандитского клана, пару лет назад распявший его на стене сарая. Это был тот самый отморозок, по приказу которого на глазах у Лешего сожгли всю его семью – его жену, отца, и двоих ребятишек… Ярость захлестнула разум Лешего, но огромным усилием воли он обуздал эмоции, и продолжал лежать не шевелясь.
- Что со жмурами будем делать, Ганс? Сожжем, как обычно? – спросил один из бандитов.
- Неа, пусть валяются, зомбям ведь тоже нужно что то есть…Вечереет, выдвигаемся, до ночи нужно дойти до Кабанино, там заночуем, а с утра двинем на нашу базу – ответил главарь.
Леший осторожно приоткрыл один глаз, и увидел четырех человек, обступивших его полукругом и жрущих тушенку из рюкзака Филина. Все четверо были одеты примерно одинаково – зеленые военные куртки, черные штаны. На голове у всех были шлемы «Горка» и черные балаклавы с изображением черепа, а на рукавах черные повязки со свастикой. За плечами у всех были автоматы М4А1, и только у главаря, стоящего поодаль, болталась за спиной снайперская винтовка СВД.
– Вперед бойцы! Хватит брюхо набивать – хрипло сказал Ганс, и четыре фигуры, побросав банки, неслышно растворились вслед за своим вожаком в наступающих сумерках.
Леший осторожно приподнялся на локте, но тут же рухнул обратно – левое плечо отозвалось жуткой болью и почему-то его не слушалась правая нога. Перед глазами плыли красные круги, и звенело в ушах.
- Контузия, и возможно посекло осколками гранаты – подумал он.
Повернув голову набок, в нескольких метрах от себя он увидел лежавшего в неестественной позе Филина… Товарищ выглядел скверно. Лицо его было в нескольких местах разорвано осколками и обожжено, одежда висела лохмотьями, и под ним натекла небольшая лужа крови. Забыв о боли в плече, Леший дополз до друга, волоча за собой ногу, схватил того за запястье, и с облегчением почувствовал его слабый пульс.
- Живой, чертяка! И это главное. – пробормотал Леший, и начал снимать с Филина куртку, под которой у того оказался самодельный бронежилет, сделанный из мешковины, с вшитыми в него стальными пластинами. Содрав с товарища бронежилет, Леший с облегчением вздохнул, но тут же нахмурился, серьезных ран у того не было, но голова, шея, руки, и ноги были посечены осколками гранаты. Разорвав на себе рубашку и футболку, Леший кое-как перевязал друга, и тут он вспомнил о том, что его рюкзак с аптечкой и морфием лежит совсем рядом – в соседнем дворе. О себе он пока не думал, и как оказалось зря – нога по прежнему не хотела слушаться, и глянув на нее, он увидел, что из ноги торчит обломок арматуры. Выдрав обломок, и перетянув ногу выше раны ремнем от штанов, Леший поднялся с земли, и на одной ноге упрыгал в соседний двор. Рюкзак и «Гилли» лежали нетронутые. Схватив рюкзак, он доковылял до Филина, схватил его за плечи, усадил спиной к забору участка, залил ему физраствор, и следом вколол еще дозу морфия. Филин слабо застонал, и открыл глаза.
- Не шевелись. Я тебя сейчас заштопаю, перебинтую, и все будет нормально - сказал Леший, доставая из аптечки иглу и нитки.
Через час, вытащив из друга пару крупных осколков, и зашив ему раны, Леший стал врачевать себя. Зашил рану на ноге, предварительно промыв ее, залил йодом, и наложил на нее тугую повязку, вправил выбитое плечо, и задумался, глядя на Филина.
- А ведь это он заслонил меня собой от осколков гранаты, и по сути, он снова в очередной раз спас мне жизнь – подумал Леший.
Тащить Филина на себе нужно было через множество поселков, но главное, если в это время на них будут нападать зомби – Леший не отобьется, ибо отбиваться ему было нечем. Кроме ножа, который лежал сейчас рядом с ним. Тут он вспомнил про Ганса, и его обуяла жгучая ненависть и жажда мести, тщательно скрываемая годами. Усилием воли он взял себя в руки, и заставил себя мыслить трезво.
- Догоню фашистов, перебью их, отниму оружие, патроны, еду и медикаменты, потом вернусь за Филином, заберу его, и двинем домой – думал Леший глядя на друга. Вот такой был безумный план, но лучшего у него не было. Без оружия и еды у них не было шансов добраться до родного поселка.
Встав, и одев на себя «Гилли», Леший присел возле друга, глядящего на него с недоумением.
- Брат, мне нужно догнать банду. У них наше оружие, еда и медикаменты, без всего этого я тебя обратно не доведу, потерпи денек, я вернусь, и двинем к дому, обещаю… Кроме того, догнать их и перебить – это личное – тихо сказал Леший.
- Понимаю, иди друг, ничего со мной не будет - ответил Филин.
И Леший ушел. Ушел, предварительно затащив товарища в один из близлежащих домов и положив его там на кровать. Он оставил Филину всю еду и медикаменты, себе он взял только нож. Выйдя из домика, Леший нахмурился, глядя на кровавый след, ведущий к дверям полицейского участка. Он поднялся на 2 этаж через боковой вход, и увидел охотников из своей деревни, вернее то, что от них осталось.
Бандиты, как оказалось, были каннибалами, и съели двоих из них. Еще двое висели вверх ногами, подвешенные веревкой к потолку. Срезав веревку, Леший положил ее в карман. Затем он уложил всех четверых охотников рядом, и накрыл их одеялом. Хоронить своих людей у него не было ни времени, ни сил.

Сначала он бежал, сильно прихрамывая, но потом, спустя пару километров, тело вошло в рабочий ритм, и Леший бежал автоматически, зорко высматривая следы на гравии, песке, и примятой траве, и с сожалением думая, что с наступлением темноты может потерять след преследуемой группы. Но, даже потеряв их след, он знал, куда ему нужно бежать. Группа по словам Ганса должна была идти на военную базу в Кабанино, а уж там то он их всех и накроет. Или он их убьет, или они его. Леший не боялся смерти, он боялся за Филина, боялся, что тот может потерять сознание или умереть от потери крови. И еще – Леший дал слово его жене, что доведет его обратно, а слово своё Леший держал всегда...